Публикации
Архив публикаций
Альпинисты на горных тропах
11 Апрель 2009
Физическая подготовка никогда никому не мешала, а в военных условиях она была просто необходима. В этом не раз убеждались казахстанские альпинисты. Романтики гор, они участвовали во множестве восхождений, пока жизнь не заставила их сменить ледоруб на винтовку.
Ушел на фронт директор физкультурного техникума, основатель массового альпинизма в республике Виктор Зимин. Стоял насмерть под Москвой вместе со своими солдатами начальник оперативного отдела штаба легендарной Панфиловской дивизии Евгений Колокольников. Спасали раненых участницы первого зимнего восхождения женщин на пик Комсомола сестры-врачи Тамара и Ольга Россовы. Со значком «Альпинист СССР» был призван Петр Черкасов, в мирное время профессор, гляциолог, доктор географических наук, участвовавший в операции по уничтожению 30 окруженных немецких дивизий. Взводом химической защиты командовал покоритель многих вершин, впоследствии преподаватель КазПИ Александр Бухман. После войны стал профессиональным горовосходителем-топографом разведчик артбатареи Миркасим Габдрахманов. Алексей Ильич Алексеев, Константин Григорьевич Макаревич, Анвар Хасанович Бекметов и другие участники Великой отечественной войны занесены в особую книгу, которая хранится у председателя Совета ветеранов альпинизма Казахстана Сапара Уралова. Перечисление их можно продолжать. Но велик соблазн встреч, тем более что из 30 казахстанских альпинистов, участвовавших в войне, в живых осталось только четверо. Двоих мы вам здесь представляем.
Кто крутил немцам хвосты?
Известный восходитель на многие вершины, почетный председатель Совета ветеранов альпинизма республики Юрий Николаевич Менжулин закончил войну в звании капитана. 1923 года рождения, он в 13 лет взошел на пик Школьник. Мастер спорта СССР по альпинизму, заслуженный тренер республики. Покорил 104 вершины. Подготовил 28 мастеров спорта.
— Альпинизм для меня, — говорит он, — не спорт даже, а философия. Но к такому пониманию я пришел с возрастом. А тогда, в 30-40-е, я просто любил горы. В Алма-Ате альпинизм был очень распространен. С ним могли тягаться разве что прыжки с парашютом. Да и вообще, моя молодость проходила в спорте. У меня был второй разряд по гимнастике и фехтованию, звание мастера спорта по альпинизму и по горным лыжам. И на фронте мне было, конечно, легче, чем остальным. Когда я воевал в Карпатах, Татрах и Судетских Альпах, меня, артиллериста-разведчика, посылали на корректировку огня в тыл противника. В 1944-1945 годах там, как известно, стеной стояли отборнейшие немецкие части. Им нельзя было пропустить нас ни в коем случае: за линией обороны начинался мощнейший промышленный комплекс, питавший фашистскую армию. Метр за метром отбивали мы в боях подступы к нему. И мне приходилось ходить по таким маршрутам, о которых немцы даже не подозревали. Зная горы, я водил людей по труднейшим тропам в разведку, направлял самолеты.
— Что именно помогало вам?
— Мне ничего не стоило заночевать в пещере прямо в снегу — для тренированного альпиниста это естественно.
Я не боялся в непогоду оказаться мокрым или голодным. Новичкам же приходилось сложно. Они не были приспособлены к горам, и это увеличивало наши потери. Приходилось усваивать все на ходу, и эти старания позволили провести несколько удачных операций. В книге воспоминаний маршала Гречко описан, например, эпизод, в котором принимал участие и я. Это взятие Русского перевала осенью 1944 года. Мы, восемь человек, сумели незаметно обойти охраняемый со всех сторон узкий участок шоссейной дороги, которая вела в Закарпатье, и сделать вид, что в тыл к противнику зашла целая армия. Шуму мы наделали много, немцы запаниковали, и многих из них удалось уничтожить. Операция, которой я командовал, удалась. Мы отвлекли внимание главных сил противника, за что и получили боевые награды.
— Говорят, у тогдашних альпинистов был особый ритуал — перед тем как отправиться на фронт, подняться на пик Комсомола.
— Пожалуй, да. Ведь эта вершина была для нас символом мужества и преодоления. В 1935 году под руководством Виктора Михайловича Зимина на нее взошло 500 человек. Это положило начало массовому альпинизму в Казахстане. И так уж повелось, что наиболее значительные события связывались с восхождениями. В том числе и на этот пик. Так, в 1940 году я поступил в Ленинградское военно-морское училище. О море я мечтал, море мне нравилось. Но как только после первого курса я приехал домой, тут же отправился в горы. Там-то меня и застало известие о начале войны. Поступил приказ срочно возвращаться в училище. Получили повестки и мои друзья. Но, прежде чем разъехаться, мы вчетвером — Дмитрий Саланов, Тамара Россова, Владимир Занарин и я — взошли на безымянную вершину и назвали ее Оборонной. А потом все вместе поднялись еще и на пик Комсомола.
— Это летом 1941 года. А я знаю еще, что несколько месяцев спустя, после подвига казахстанцев под разъездом Дубосеково, вы были в числе тех, кто взошел на другую безымянную вершину Заилийского Алатау — и назвали ее именем 28 героев-панфиловцев.
— Нет, это было уже после блокадного Ленинграда, откуда меня вывезли по Ладоге. Боже, какие это были трудные и страшные дни! Спасибо, что у меня была эта самая альпинистская закалка, иначе бы просто не выжить. А далее было везение, если можно говорить о таковом применительно к войне. Вместе с училищем, но уже артиллерийским, я был эвакуирован из-под бомбежек не в какой-то там непонятный населенный пункт, а — представьте себе — в родную Алма-Ату! Вернее, в поселок Талгар, что близ нее. И первым делом я, конечно, заявился в альпинистский клуб, где готовилось восхождение в память о героях-защитниках Москвы. Меня включили в состав альпинистской группы.
Чуть позже в Алма-Ате была открыта школа горных стрелков. Поскольку я еще и до войны был инструктором, то наряду с занятиями в училище меня направили преподавать в ней. А когда курс в артучилище был закончен, меня персонально направили в штаб 1-го Украинского фронта уже в качестве офицера и горного стрелка.
— И, конечно, вы попали в горы?
— Естественно. К тому времени отлично подготовленная, но выбитая с Кавказа отборная дивизия Гитлера «Эдельвейс» была перебазирована на Карпаты, и ее нужно было уничтожить. Известно, что многие боевые стрелки ее до войны, в период развития советского альпинизма, работали у нас на Кавказе инструкторами. Горы эти они прошли вдоль и поперек, а ребят наших знали в лицо. Нас же нападение Германии застало врасплох, и хотя горно-стрелковые части у нас в армии были, нужной подготовки они не получали. Считалось, что все можно взвалить на плечи солдат, а оно оказалось не так. Думая, что так же обстоит дело, как и в начале войны, немцы с издевкой кричали нам: «Вам не с нами воевать, а ослам хвосты крутить!». Понятное дело, что в чем-то они были правы, но рано радовались. Хвосты-то мы накрутили не ослам, а им, хваленым гитлеровским «эдельвейсовцам»!
Инструктор по имени Таня
Рассказ Юрия Николаевича в Всесоюзной школе горных стрелков, которая, кстати, вместе с филиалами в Чимкенте, Восточно-Казахстанской области, на Алтае и в других горных районах Казахстана подготовила для фронта около двух тысяч инструкторов и 12 тысяч бойцов, привел меня к удивительному человеку — Татьяне Яковлевне Торяновой. Лейтенант по званию, она была первой женщиной-инструктором по альпинизму и готовила курсантов к боям в горных условиях.
— Организованная в начале 1943 года первовосходителем на Хан-Тенгри Михаилом Тимофеевичем Погребецким, школа наша, — говорит Татьяна Яковлевна, — базировалась в туристическом лагере «Горельник». Она была первая и единственная в своем роде. Сюда присылали людей со всего Союза, и после обучения они отправлялись воевать на самые труднодоступные участки — в Карелию, Заполярный круг, на Шпицберген и, естественно, на Кавказ и даже в Иран. Нас было около 30 инструкторов, и мы старались преподать своим воспитанникам хотя бы самые необходимые знания по альпинизму — движение по скалам, по льду, заснеженным крутым склонам, боевые стрельбы в горах и военную тактическую подготовку. На практике демонстрировали, как изучать местность, готовить маршрут, очищать его от камнепада, проходить по лавинным склонам. И очень важна была, конечно, горно-лыжная подготовка.
— То есть своего рода горная академия. Но откуда у вас оказались такие знания?
— После знаменитой альпиниады 1935 года я поступила в Среднеазиатскую школу альпинизма в Левом Талгаре и пару лет спустя первой из девушек получила диплом инструктора по этому виду спорта. Как только у нас стали готовить горных стрелков, меня тут же Талгарский райвоенкомат мобилизовал для преподавания в этой школе, хотя я тогда была начальником Илийского ОСВОДа и работала по совместительству водолазом в Госпароходстве. Чистила днища речных судов.
— Водолазом? Но откуда всплыла вдруг у нас эта специальность?
— А я после учебы в физкультурном техникуме получила разнарядку на курсы легких водолазов. Когда началась война, я, не бросая основной работы, готовила десятиклассников водолазному делу. Группа была из 20 человек, и все, кто учился у меня, пошли в военно-морские училища или на фронт. Так что опыт преподавания к тому времени у меня хоть небольшой, но был.
— Когда вы готовили горных стрелков, сколько лет вам было?
— 22 года. А курсантам — до 35. После курсов меня с группой в 60 человек отправили на Кавказ. Это было накануне освобождения его от немцев. 13 наших ребят оставили инструкторами, а остальных распределили в другие места. Лагерь стоял у подножия Эльбруса, и боевой полк высокогорных стрелков, к которому я была приписана, был запасным и готовил из призывников кадры для будущих боев. Я же отвечала за расчистку альпинистских троп и дорог от камнепада и лавин.
— Но ведь это очень ответственно!
— И даже более, чем вы думаете. От страха, что вдруг что-то не так сделаю, я все время плакала. Правда, потихоньку от всех. Но потом, как говорится, обкаталась. Даже медали получила «За оборону Кавказа» и «За доблесть и отвагу в Великой Отечественной войне».
— Подготовка горных стрелков, водолазов — в общем-то не женское занятие…
— Может, и так, но благодаря ему я познакомилась со своим будущим мужем.
— Интересная история?
— Да. Случилось несчастье — на реке Или упала в воду винтовка. По тем временам это могло обернуться расстрелом. Мне удалось ее найти. Это решило нашу общую судьбу.
— Мне сказали ваши друзья-альпинисты, что вы родились весной.
— Да, 3 мая мне исполнилось 86 лет.
— В таком случае примите наши редакционные поздравления! Здоровья вам и долгих-долгих лет жизни!
— Спасибо.
© Людмила ВАРШАВСКАЯ
- Автор:
- Людмила Варшавская
- Источник:
- www.lyakhov.kz/
